Юрист,
02.03.2016 15:01
Арест приставами единственного жилья возможен
Довольно часто встречаются ситуации, когда должники только бравируют своим положением: мол, можно не возвращать банку потребительский кредит или не погашать платежки за коммунальные услуги – единственное жилье все равно никто трогать не вправе.
И это факт. Однако такие законодательные гарантии совершенно не означают, что человека за долги не смогут в той или иной мере ограничить в правах по распоряжению недвижимостью. Оказывается, чтобы должник не забывал о своих обязательствах, судебные приставы имеют полное право арестовать его единственное жилье, запретив его продавать, менять или прописывать там посторонних.
Какие действия пристав может на законных основаниях предпринимать в отношении квартиры человека, оказавшегося в долговой яме? На этот вопрос мы попросили ответить нашего постоянного эксперта Романа САВИЧЕВА, возглавляющего одно из крупнейших в нашей стране «Юридическое агентство «СРВ».
– Совсем недавно Верховный суд РФ вынес очень показательный вердикт, суть которого сводилась к тому, что арест единственного жилья отнюдь не является взысканием. И ставить знак равенства между этими понятиями, как это зачастую делают нижестоящие суды, – очень большая ошибка, – говорит Р. Савичев. – Судьи высшей инстанции рассмотрели ситуацию, в которой оказалась жительница Санкт-Петербурга, посчитавшая произволом арест ее единственной квартиры, где она проживает с малолетним ребенком.
Женщина должна была крупную сумму денег, что подтверждалось решением суда. Пристав в рамках исполнительного производства арестовал земельный участок и часть дачи, однако продажа этого имущества полностью не решила проблему и не «закрыла» долги. Потому аресту также подверглось жилье петербурженки, что и вызвало ее возмущение. Суды первой и апелляционной инстанций этот настрой поддержали, указав на содержание статьи 79 Закона об исполнительном производстве, где говорится о запрете на взыскание единственного пригодного для постоянного проживания помещения, находящегося в собственности. «Поскольку на спорную квартиру как на единственное место жительства должника не может быть обращено взыскание, то арест на имущество, на которое не может быть обращено взыскание, не может быть использован как самостоятельная мера принудительного исполнения и не может привести к исполнению решения суда», - говорится в решении райсуда Санкт-Петербурга. Не услышали и в апелляции возражения кредитора и судебных приставов, настаивавших, что отбирать квартиру у должницы никто и не собирался, а арест точно обеспечил бы сохранность имущества и служил бы хорошим напоминанием об обязательствах.
То же самое кредитор попытался доказать, обратившись в Верховный суд РФ. И здесь Фемида уже наконец вняла аргументам и рассудила стороны иначе. В высшей инстанции после изучения обстоятельств дела выяснилось: питерские суды основывались «на неправильном толковании норм материального права». А значит, их акты подлежат отмене.
Судебная коллегия по гражданским делам пояснила: арест в качестве исполнительного действия может быть наложен приставом, что позволит как раз обеспечить «исполнение решения суда, содержащего требования об имущественных взысканиях». Согласно позиции Верховного суда, арест, предполагающий исключительно запрет на совершение с квартирой любых регистрационных действий, взысканием не является. То есть должница по-прежнему может занимать свои квадратные метры, совершенно не опасаясь их изъятия и выставления на торги. Однако свободно распоряжаться жильем – продавать его или дарить, прописывать новых жильцов – женщина не может.
Соответственно, делает ключевой вывод высшая инстанция, арестовывать единственное жилье должника можно, тогда как в статье 446 Гражданского процессуального кодекса запрещается обращать на него взыскание. А оно включает «изъятие имущества и (или) его реализацию, осуществляемую должником самостоятельно, или принудительную реализацию либо передачу взыскателю». Именно такой подход, различающий грань между наложением ареста и обращением взыскания, прописан в утвержденном в ноябре прошлого года постановлении Пленума Верховного суда РФ «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства». Надо сказать, что Фемида впервые сослалась на это документ.
Отвлекусь от пересказа истории и поделюсь собственным мнением. Я обозначенную выше позицию поддерживаю. Очень долго единственное жилье оставалось в статусе некоего «священного имущества»: оно оставалось своеобразным островком безопасности для тех, кто по каким-то причинам не рассчитал свои финансовые возможности или вдруг столкнулся с непреодолимыми трудностями. По сути, этот статус и сейчас сохранится – права должника не нарушаются, ему и членам семьи не мешают пользоваться имуществом, но возможности наложения обременений вводятся вполне логично. По долгам надо рассчитываться – а если не можешь, тогда в помощь тебе принят закон о банкротстве физлиц.
Ведь не стоит идеализировать действительность: среди глубоких должников нередко встречаются те, кто, пользуясь иммунитетом, продает последнее жилье и скрывается в неизвестном направлении, пытаясь начать новую жизнь. Арест же не позволит им скрыться без расчетов с кредиторами. И хорошо, если решение Верховного суда ляжет в основу новой судебной практики. Тогда можно будет говорить о появлении полноценных гарантий и у взыскателей, что имущество, например, не будет продано до погашения долга. Новости на Блoкнoт-Ставрополь
И это факт. Однако такие законодательные гарантии совершенно не означают, что человека за долги не смогут в той или иной мере ограничить в правах по распоряжению недвижимостью. Оказывается, чтобы должник не забывал о своих обязательствах, судебные приставы имеют полное право арестовать его единственное жилье, запретив его продавать, менять или прописывать там посторонних.
Какие действия пристав может на законных основаниях предпринимать в отношении квартиры человека, оказавшегося в долговой яме? На этот вопрос мы попросили ответить нашего постоянного эксперта Романа САВИЧЕВА, возглавляющего одно из крупнейших в нашей стране «Юридическое агентство «СРВ».
– Совсем недавно Верховный суд РФ вынес очень показательный вердикт, суть которого сводилась к тому, что арест единственного жилья отнюдь не является взысканием. И ставить знак равенства между этими понятиями, как это зачастую делают нижестоящие суды, – очень большая ошибка, – говорит Р. Савичев. – Судьи высшей инстанции рассмотрели ситуацию, в которой оказалась жительница Санкт-Петербурга, посчитавшая произволом арест ее единственной квартиры, где она проживает с малолетним ребенком.
Женщина должна была крупную сумму денег, что подтверждалось решением суда. Пристав в рамках исполнительного производства арестовал земельный участок и часть дачи, однако продажа этого имущества полностью не решила проблему и не «закрыла» долги. Потому аресту также подверглось жилье петербурженки, что и вызвало ее возмущение. Суды первой и апелляционной инстанций этот настрой поддержали, указав на содержание статьи 79 Закона об исполнительном производстве, где говорится о запрете на взыскание единственного пригодного для постоянного проживания помещения, находящегося в собственности. «Поскольку на спорную квартиру как на единственное место жительства должника не может быть обращено взыскание, то арест на имущество, на которое не может быть обращено взыскание, не может быть использован как самостоятельная мера принудительного исполнения и не может привести к исполнению решения суда», - говорится в решении райсуда Санкт-Петербурга. Не услышали и в апелляции возражения кредитора и судебных приставов, настаивавших, что отбирать квартиру у должницы никто и не собирался, а арест точно обеспечил бы сохранность имущества и служил бы хорошим напоминанием об обязательствах.
То же самое кредитор попытался доказать, обратившись в Верховный суд РФ. И здесь Фемида уже наконец вняла аргументам и рассудила стороны иначе. В высшей инстанции после изучения обстоятельств дела выяснилось: питерские суды основывались «на неправильном толковании норм материального права». А значит, их акты подлежат отмене.
Судебная коллегия по гражданским делам пояснила: арест в качестве исполнительного действия может быть наложен приставом, что позволит как раз обеспечить «исполнение решения суда, содержащего требования об имущественных взысканиях». Согласно позиции Верховного суда, арест, предполагающий исключительно запрет на совершение с квартирой любых регистрационных действий, взысканием не является. То есть должница по-прежнему может занимать свои квадратные метры, совершенно не опасаясь их изъятия и выставления на торги. Однако свободно распоряжаться жильем – продавать его или дарить, прописывать новых жильцов – женщина не может.
Соответственно, делает ключевой вывод высшая инстанция, арестовывать единственное жилье должника можно, тогда как в статье 446 Гражданского процессуального кодекса запрещается обращать на него взыскание. А оно включает «изъятие имущества и (или) его реализацию, осуществляемую должником самостоятельно, или принудительную реализацию либо передачу взыскателю». Именно такой подход, различающий грань между наложением ареста и обращением взыскания, прописан в утвержденном в ноябре прошлого года постановлении Пленума Верховного суда РФ «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства». Надо сказать, что Фемида впервые сослалась на это документ.
Отвлекусь от пересказа истории и поделюсь собственным мнением. Я обозначенную выше позицию поддерживаю. Очень долго единственное жилье оставалось в статусе некоего «священного имущества»: оно оставалось своеобразным островком безопасности для тех, кто по каким-то причинам не рассчитал свои финансовые возможности или вдруг столкнулся с непреодолимыми трудностями. По сути, этот статус и сейчас сохранится – права должника не нарушаются, ему и членам семьи не мешают пользоваться имуществом, но возможности наложения обременений вводятся вполне логично. По долгам надо рассчитываться – а если не можешь, тогда в помощь тебе принят закон о банкротстве физлиц.
Ведь не стоит идеализировать действительность: среди глубоких должников нередко встречаются те, кто, пользуясь иммунитетом, продает последнее жилье и скрывается в неизвестном направлении, пытаясь начать новую жизнь. Арест же не позволит им скрыться без расчетов с кредиторами. И хорошо, если решение Верховного суда ляжет в основу новой судебной практики. Тогда можно будет говорить о появлении полноценных гарантий и у взыскателей, что имущество, например, не будет продано до погашения долга. Новости на Блoкнoт-Ставрополь
Столкнулся с бедой, а власти не помогают? Заснял что-то необычное? Есть чем поделиться? Или хочешь разместить рекламу на наших площадках?
ПРИСЛАТЬ НОВОСТЬ
