Юрист,
11.03.2016 14:24
Когда тайное может стать явным
Все мы, конечно, слышали о таком понятии, как адвокатская тайна.
Ему отводится серьезное значение и в российском законодательстве, и в международных правовых актах. Для человека право на такую тайну означает, что он может рассчитывать на полную конфиденциальность, а также на неприкосновенность сведений, которыми поделился со своим адвокатом.
Но вот насколько адвокатская тайна защищена в нашей стране? Это вопрос вновь с особой остротой не так давно встал в рядах профессионального сообщества, когда разгорелся скандал в Новосибирске. Местный райсуд дал добро следователям на обыск городской коллегии адвокатов. Безусловно, ситуация впоследствии получила широкий резонанс, юристы внимательно следили за тем, как она будет оценена Фемидой. В итоге Конституционному суду РФ пришлось проверять положения некоторых статей УПК, допускающих проведение следственных действий в отношении адвокатов и, в частности, изъятие их переписки с клиентами.
Наш постоянный эксперт Роман САВИЧЕВ, возглавляющий одно из крупнейших в России «Юридическое агентство «СРВ», рассказал о тех выводах, к которым пришел суд. Немного забегая вперед, отметим, что они касаются не только профессиональных нюансов в работе адвокатов, но и их клиентов, то есть рядовых граждан. Причем речь совсем не обязательно идет о преступниках.
– Услуги защитника могут потребоваться человеку в совершенно разных ситуациях, случись ему вдруг стать подозреваемым и обвиняемым, жертвой или свидетелем. К адвокату мы спешим и тогда, когда приходится решать серьезные гражданские и административные проблемы в правоохранительных органах и судах. И понятно, каждому хочется быть уверенным в том, что информация, доверенная адвокату, никогда не станет известна посторонним, – говорит Р. Савичев. – Даже если это, например, следователи, разбирающиеся в крайне важных делах (как это и случилось в Новосибирске).
Поясню, что районный суд там разрешил обыскать городскую коллегию адвокатов. Следствие интересовали документы, которые якобы могли им помочь в расследовании пропажи финансов из регионального бюджета. В итоге изъятыми оказались досье десятков фирм и граждан, обратившихся к специалистам коллегии. Прихватили оперативники и переписку клиентов с доверителями, а тех, кто находился на рабочих местах, досмотрели.
Такие действия следователей, понятно, вызвали возмущения адвокатов и были оспорены. Но местные суды не увидели никаких нарушений: мол, в Уголовно-процессуальном кодексе РФ нет прямого запрета на изъятие адвокатских производств, которые могут пролить свет на серьезные преступления.
Не удовлетворившись таким исходом дела и обратившись в Конституционный суд, защитники продолжали настаивать: процессуальные нормы, легко дающие «зеленый свет» на досмотр и изъятие материалов, составляющих адвокатскую тайну, ущемляют права клиентов, а также препятствуют профессиональной деятельности адвокатов. Ведь хранение тайны считается не просто обязанностью адвоката. Это, по сути, один из основополагающих принципов всей работы защитников. Конституционный суд решил, что дела заявителей действительно должны быть пересмотрены. Но вместе с тем сделал ряд важных выводов, которые в аналогичных ситуациях должны помочь установить грани: что можно следствию, а куда «соваться» нельзя.
В частности, как оказалось, «право клиента на доверительный характер отношений со своим защитником не является абсолютным». Именно такую позицию еще раз провозгласил Конституционный суд РФ, которому, кстати, не в первый раз приходится разбираться в спорах об адвокатской тайне. Таковая, безусловно, существует, но суд не исключил и допуска к ней органов власти – правда, лишь при наличии обоснованных подозрений на злоупотребления со стороны адвоката или его клиента. То есть ограничение прав на конфиденциальность должно быть соразмерно грозящей опасности. Так, если те же правоохранители видят необходимость в «защите основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц».
Таким образом, получается, что не вся информация, которой располагают адвокат и его доверитель, в принципе может быть адвокатской тайной. Конфиденциальны сведения, которые не носят уголовно противоправный характер и не выходят за рамки оказания собственно профессиональной юридической помощи. Но и это совершенно не означает, что следствие может свободно вмешиваться в эти отношения, формально прикрываясь интересами государства. Конституционный суд напомнил, что давать добро на следственные действия в отношении адвокатов обязательно должна Фемида. И помимо этого, ей также требуется указать конкретный объект обыска, чтобы в распоряжении следователей не оказались те самые «излишние» материалы. В таком случае, очевидно, будут нарушаться права других клиентов на неприкосновенность частной жизни, личную, семейную тайну и т.д.
Вместе с тем суд предложил федеральному парламенту все же подумать над установлением дополнительных гарантий, которые позволили бы исключить возможность доступа следствия к сведениям, составляющим адвокатскую тайну. В частности, как следует из постановления, логичной была бы разработка правового механизма, который при проведении обыска в отношении адвоката позволил бы обеспечить дифференцированный подход к исследованию материалов, которые содержат адвокатскую тайну и не должны быть доступны стороне обвинения, и информации, конфиденциальность которой не подлежит обеспечению законом.
Знаю, что многие коллеги меня поддержат: это крайне важное замечание, ведь случаи нарушения режима адвокатской тайны при расследовании уголовных дел и проведении следственных действий – к сожалению, не такая уж и большая редкость в нашей стране. И это требует принятия конкретных мер по совершенствованию правового поля. Ведь как бы детально ни прописывались подходы следователей, на практике мы видим: материалы адвокатских производств, как правило, изымаются разом, без разбора, включая компьютеры и базы данных по не имеющим отношения к расследованию делам граждан и организаций, которыми занимается адвокат. И только потом правоохранители пытаются найти среди массива данных то, что им необходимо. Это в корне несправедливо, потому очень хочется надеяться, что пока законодательно вопрос не получил дальнейшей проработки, постановление Конституционного суда в той или иной мере прекратит подобную незаконную практику, а суды также осознают всю меру возлагаемой на них ответственности.
Ведь как бы пафосно ни звучало, повторюсь: адвокатская тайна – это стержень, на котором изначально зиждется профессия. И разрушать его нельзя ни при каких обстоятельствах. Новости на Блoкнoт-Ставрополь
Ему отводится серьезное значение и в российском законодательстве, и в международных правовых актах. Для человека право на такую тайну означает, что он может рассчитывать на полную конфиденциальность, а также на неприкосновенность сведений, которыми поделился со своим адвокатом.
Но вот насколько адвокатская тайна защищена в нашей стране? Это вопрос вновь с особой остротой не так давно встал в рядах профессионального сообщества, когда разгорелся скандал в Новосибирске. Местный райсуд дал добро следователям на обыск городской коллегии адвокатов. Безусловно, ситуация впоследствии получила широкий резонанс, юристы внимательно следили за тем, как она будет оценена Фемидой. В итоге Конституционному суду РФ пришлось проверять положения некоторых статей УПК, допускающих проведение следственных действий в отношении адвокатов и, в частности, изъятие их переписки с клиентами.
Наш постоянный эксперт Роман САВИЧЕВ, возглавляющий одно из крупнейших в России «Юридическое агентство «СРВ», рассказал о тех выводах, к которым пришел суд. Немного забегая вперед, отметим, что они касаются не только профессиональных нюансов в работе адвокатов, но и их клиентов, то есть рядовых граждан. Причем речь совсем не обязательно идет о преступниках.
– Услуги защитника могут потребоваться человеку в совершенно разных ситуациях, случись ему вдруг стать подозреваемым и обвиняемым, жертвой или свидетелем. К адвокату мы спешим и тогда, когда приходится решать серьезные гражданские и административные проблемы в правоохранительных органах и судах. И понятно, каждому хочется быть уверенным в том, что информация, доверенная адвокату, никогда не станет известна посторонним, – говорит Р. Савичев. – Даже если это, например, следователи, разбирающиеся в крайне важных делах (как это и случилось в Новосибирске).
Поясню, что районный суд там разрешил обыскать городскую коллегию адвокатов. Следствие интересовали документы, которые якобы могли им помочь в расследовании пропажи финансов из регионального бюджета. В итоге изъятыми оказались досье десятков фирм и граждан, обратившихся к специалистам коллегии. Прихватили оперативники и переписку клиентов с доверителями, а тех, кто находился на рабочих местах, досмотрели.
Такие действия следователей, понятно, вызвали возмущения адвокатов и были оспорены. Но местные суды не увидели никаких нарушений: мол, в Уголовно-процессуальном кодексе РФ нет прямого запрета на изъятие адвокатских производств, которые могут пролить свет на серьезные преступления.
Не удовлетворившись таким исходом дела и обратившись в Конституционный суд, защитники продолжали настаивать: процессуальные нормы, легко дающие «зеленый свет» на досмотр и изъятие материалов, составляющих адвокатскую тайну, ущемляют права клиентов, а также препятствуют профессиональной деятельности адвокатов. Ведь хранение тайны считается не просто обязанностью адвоката. Это, по сути, один из основополагающих принципов всей работы защитников. Конституционный суд решил, что дела заявителей действительно должны быть пересмотрены. Но вместе с тем сделал ряд важных выводов, которые в аналогичных ситуациях должны помочь установить грани: что можно следствию, а куда «соваться» нельзя.
В частности, как оказалось, «право клиента на доверительный характер отношений со своим защитником не является абсолютным». Именно такую позицию еще раз провозгласил Конституционный суд РФ, которому, кстати, не в первый раз приходится разбираться в спорах об адвокатской тайне. Таковая, безусловно, существует, но суд не исключил и допуска к ней органов власти – правда, лишь при наличии обоснованных подозрений на злоупотребления со стороны адвоката или его клиента. То есть ограничение прав на конфиденциальность должно быть соразмерно грозящей опасности. Так, если те же правоохранители видят необходимость в «защите основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц».
Таким образом, получается, что не вся информация, которой располагают адвокат и его доверитель, в принципе может быть адвокатской тайной. Конфиденциальны сведения, которые не носят уголовно противоправный характер и не выходят за рамки оказания собственно профессиональной юридической помощи. Но и это совершенно не означает, что следствие может свободно вмешиваться в эти отношения, формально прикрываясь интересами государства. Конституционный суд напомнил, что давать добро на следственные действия в отношении адвокатов обязательно должна Фемида. И помимо этого, ей также требуется указать конкретный объект обыска, чтобы в распоряжении следователей не оказались те самые «излишние» материалы. В таком случае, очевидно, будут нарушаться права других клиентов на неприкосновенность частной жизни, личную, семейную тайну и т.д.
Вместе с тем суд предложил федеральному парламенту все же подумать над установлением дополнительных гарантий, которые позволили бы исключить возможность доступа следствия к сведениям, составляющим адвокатскую тайну. В частности, как следует из постановления, логичной была бы разработка правового механизма, который при проведении обыска в отношении адвоката позволил бы обеспечить дифференцированный подход к исследованию материалов, которые содержат адвокатскую тайну и не должны быть доступны стороне обвинения, и информации, конфиденциальность которой не подлежит обеспечению законом.
Знаю, что многие коллеги меня поддержат: это крайне важное замечание, ведь случаи нарушения режима адвокатской тайны при расследовании уголовных дел и проведении следственных действий – к сожалению, не такая уж и большая редкость в нашей стране. И это требует принятия конкретных мер по совершенствованию правового поля. Ведь как бы детально ни прописывались подходы следователей, на практике мы видим: материалы адвокатских производств, как правило, изымаются разом, без разбора, включая компьютеры и базы данных по не имеющим отношения к расследованию делам граждан и организаций, которыми занимается адвокат. И только потом правоохранители пытаются найти среди массива данных то, что им необходимо. Это в корне несправедливо, потому очень хочется надеяться, что пока законодательно вопрос не получил дальнейшей проработки, постановление Конституционного суда в той или иной мере прекратит подобную незаконную практику, а суды также осознают всю меру возлагаемой на них ответственности.
Ведь как бы пафосно ни звучало, повторюсь: адвокатская тайна – это стержень, на котором изначально зиждется профессия. И разрушать его нельзя ни при каких обстоятельствах. Новости на Блoкнoт-Ставрополь
Столкнулся с бедой, а власти не помогают? Заснял что-то необычное? Есть чем поделиться? Или хочешь разместить рекламу на наших площадках?
ПРИСЛАТЬ НОВОСТЬ
