Общество,
14.01.2016 17:20
Олег Сидоренко: «Просто надо очень много работать»
Поколение нынешних бизнесменов можно назвать уникальным в своем роде.
Недавно взгляд зацепился где-то за фразу, что необходимость думать и самостоятельно принимать решения всегда рождает независимую и сильную личность с чувством собственного достоинства. Пафосно? Да, возможно. Но серьезная доля правды в этой фразе, на мой взгляд, есть.
Так, если отодвинуть в сторону нашу ментальную предвзятость к чужому успеху и стереотипы типа «деньги по-чистому не зарабатываются, а удача честным не улыбается», поколение нынешних бизнесменов, чье детство пришлось на советские годы, можно назвать уникальным в своем роде. Эти люди заново и самостоятельно развивали в себе и окружающих предпринимательскую жилку, «ампутированную» у нашего населения после 1917 года.
Никаких учителей, курсов и пособий на тему «как разбогатеть», никаких условий для стартапов и усилий государства по улучшению инвестклимата...
Напротив, экономика СССР не один год содрогалась в предсмертных конвульсиях. Но тех, что были по-настоящему талантливы, чудовищно работоспособны и обладали пробивной силой кумулятивного снаряда, это лишь подстегивало идти вперед, надеясь только на себя и наплевав на установки, что жить комфортно и иметь свой капитал – это не есть хорошо. Такие предприниматели, которым сейчас сорок-пятьдесят лет и которые уже выстроили свои большие и не очень бизнес-империи, набивали себе шишки и синяки. А позже спешила за ними и власть, пытаясь на их же опыте придать экономическим процессам хоть какие-то цивилизованные рамки.
И вот сегодня это федеральная и региональная бизнес-элита, которой по большому счету отводится роль локомотива экономики. При этом очень занятно, что многие начинали с банальнейших вещей. Потому в некоторые истории поначалу даже особо не верится. К примеру, если говорить о герое этого материала, то не все знают, что прародителем нынешнего «Меркурия», одного из крупнейших в регионе поставщика и производителя пищевой и алкогольной продукции, была компания по торговле бытовой техникой и продуктами питания. А ее основатель Олег Сидоренко, хорошо известный в деловых кругах Юга России, начинал трудовую карьеру... конструктором-модельером одежды. И вот сейчас передо мной настоящий делец (исключительно в хорошем смысле слова), оставшийся слегка авантюристом, стоящий обеими ногами на твердой почве и способный даже из неудачи сделать трамплин для будущих побед.
– Олег Петрович, это сейчас вы живое воплощение американской мечты. Но почитаем вашу биографию. Вы отслужили в армии, получили профессию строителя. И для советского времени у вас вроде бы вырисовывалась довольно предсказуемая карьера. Но сложилась она совершенно иначе...
– Я бы сказал по-другому. Мое профессиональное становление пришлось на первую половину восьмидесятых, и перспектив моей карьеры не было вообще ни-ка-ких. Отец – простой рабочий, мать трудится экономистом, живем очень скромно. При этом я никакого отношения к комсомолу и партийным делам в молодости не имел, в школе не считался каким-то выдающимся учеником...
Закалка характера, наверное, пришлась на службу в разведывательно-десантной роте. По крайней мере, из армии я вернулся с одной мыслью: надо очень много работать или даже пахать, чтобы жить хотя бы в минимально комфортных условиях. Мне очень хотелось построить свою семью. Но обязательно семью обеспеченную...
– Хотелось бы понять, на какой временной точке вы решили заняться бизнесом.
– По большому счету, после армии и решил. Поступив на вечернее отделение политехнического института, дни я проводил в швейном ателье номер шесть напротив крайбольницы в Ставрополе, куда устроился учеником. За пару месяцев под руководством профессионалов освоил моделирование мужской и женской верхней одежды, проработал с полгода и открыл собственную мастерскую. Располагалась она тогда в квартире, где я жил с родителями, в моей комнате!
Конечно, это было временно. Позже удалось перейти в цех, организовать, как многие, кооператив... Страна на глазах менялась, происходили разные вещи, но те условия как раз не мешали начатому мной делу расти. Мастерская постепенно превратилась в товарищество с ограниченной ответственностью, которое стало, как мне кажется, одним из крупнейших частных предприятий в нашем крае. Цеха по пошиву одежды занимали почти весь второй этаж административного здания завода «Анилин».
Собственно, на этой почве и вырос «Меркурий» – в 1991 году предприятие получило расчетный счет 467001. Думаю, что кто-нибудь вспомнит значение этих цифр. Первые три из них означали, что предприятие частное, остальные – предназначались для тех фирм, которые должны были открываться на территории Ставрополья. Мы стали первыми.
– Но вернемся к вашим словам про стремление хорошо зарабатывать. Со временем и опытом пришло понимание, что денег в алкогольном бизнесе куда больше? Особенно когда не было четких правил игры на этом рынке.
– Нет, перестраиваться пришлось буквально на ходу, пробуя разные направления. Предприятие, где работало 150 человек и которое арендовало более 10 секций в крупнейших универмагах Юга России, одномоментно стало неконкурентоспособным, когда вдруг открыли границы. И челноки повезли товары народного потребления, включая одежду, из Польши, Турции, Китая. В течение полугода мы поняли, что просто работаем на склад, и срочно нужно искать другие ниши.
Пробовали торговать бытовой техникой, потом перешли на реализацию продовольствия, что на тот момент было значительно выгоднее. К середине девяностых в круг интересов попал и алкоголь. Понятно, что речь шла тогда в основном об импортной продукции.
Но проходит немного времени, и в 98-м снова кризис. В стране и на предприятии. Рубль обвалился, все считалось в условных единицах, между тем склады у нас оказались забиты, а долги перед кредиторами и поставщиками никто не отменял. Капитализация компании упала в шесть раз. Как выкарабкались, сложно рассказать в двух словах. Видимо, своевременно было принято решение, что можно попытать счастья с дистрибуцией алкоголя отечественных производителей.
– Сейчас много чего рассказывают про лихие девяностые. По идее к вам должны были приехать люди на вишневой «девятке» и сказать: мол, ребята, хотите делать свой бизнес – делитесь! Многие тогда даже специально искали «крышу». Чтобы оградить себя от подобных беспредельщиков.
– Некоторые предпочли забыть о реалиях того времени. Но я не скрываю: да, девяностые были временем малиновых пиджаков, цепей в палец толщиной и крестов на груди. Конечно, мы все это, о чем вы говорите, проходили. И у нас на предприятии были засланные казачки, которые просили не только деньги, приходили также с требованиями заправить им шикарные мерседесы и т.д. Но сейчас скажу, что это в итоге только закаляло и отшлифовывало бизнес.
– А сейчас у нас для бизнеса цивилизованные условия? Можно спокойно начать свое дело?
– Что касается безопасности – то цивилизованные, рэкет и бандитизм уже в прошлом. Однако, сейчас крайне высока фискальная нагрузка на бизнес. Государство очень серьезно обременило предпринимателей, и теперь пожинает плоды.
Ведь что мы видим? Тебе очень повезло, если ты устойчиво стоишь на ногах, если нет больших кредитов. Но если ты в свое время не успел запастись определенным капиталом, если не укрепил свои позиции, то развиваться в России очень-очень сложно, практически невозможно.
– Понятно, что крепкие середнячки и крупные компании накопили запас прочности. А как же стартапы? Власти на всех углах кричат, что малый бизнес – основа нашей экономики. Хотя, к сожалению, своих «эпплов» и «фейсбуков» у нас что-то не видно…
– Малый бизнес, конечно, есть и он как-то развивается. Я не могу анализировать КПД и оценивать успехи властей, они же что-то делают.
Но вот давайте в цифрах пройдемся по той же торговле, возьмем средние показатели. Платить сегодня с небольшого магазина ЕНВД в размере 50-60 тысяч рублей – это дорого. Учитывая, что с этого магазина человек ежемесячно погашает аренду в сто тысяч. Плюс нужно еще 150-200 тысяч заработать, чтобы выдать зарплату продавцу, охраннику, понести издержки, связанные с воровством, некачественным продуктом и т.д. Заработать 300 тысяч на 100 квадратных метрах сегодня практически невозможно, такой маржи нет...
А для стартапов нет длинных денег. Такова реальность, что в России все стартапы должны быть прибыльные или рассчитаны ровно на те деньги, которые у людей есть. На эти деньги ты должен выйти на тот уровень бизнеса, чтобы у тебя началась чистая прибыль. А если нет, то просто не выживаешь.
– Давайте поговорим о бренде «Стрижамент», который кто-то называет визитной карточкой края. Его покупка была целью или случайностью?
– С середины девяностых «Меркурий» был в числе основных дистрибьюторов завода на территории края, и мы, конечно же, внимательно следили за его судьбой. Производство, как известно, переживало нелегкие времена, и в 2005 году «Стрижамент» окончательно приостановил свою деятельность. Но помните же, какой интерес к продукции оставался? В итоге возникла идея и большое желание возродить производство и бренд, о котором еще помнили.
В 2010 году на аукционе удалось купить всю интеллектуальную собственность «Стрижамента», куда вошли товарные знаки и самое ценное – рецептура продукции.
– К помощи тех, кто стоял у истоков первичной популярности «Стрижамента» прибегали?
– Один ставропольский генерал дал мне совет, точнее – даже взял с меня обещание, что я обязательно наведу контакты с Тамарой Лонгиновной Карловой, которая управляла предприятием 22 года.
К тому времени она уже была в преклонном возрасте и жила с дочкой в Женеве. Я действительно купил билеты в Швейцарию, мы поехали всей семьей, надеясь познакомиться с Карловой. Я тогда даже не мог подумать, что в сорок с лишним лет смогу найти себе друга, которому будет 85. Это оказался человек с большой духовной культурой, со светлой и ясной памятью, с громадным чувством юмора. В свои годы она шутила и хохотала как юная леди. Мы продружили почти пять лет – практически ежедневно общались по телефону, и я многому у нее научился. Но в апреле позапрошлого года Тамары Лонгиновны не стало, но мы поддерживаем отношения с ее семьей, навещаем могилу в Москве.
– Она была рада возрождению ее детища?
– Конечно. Тамара Лонгиновна была у нас на открытии завода, куда мы также позвали ветеранов производства, имевших непосредственное отношение к выпуску продукции завода в советские времена.
Кстати, и сейчас ветераны остаются членами нашей дегустационной комиссии, новая продукция и новые вкусы выводятся на рынок только при их участии.
– Олег Петрович, ходят разные слухи про приглашение на церемонию открытия Михаила Горбачева...
– Мы действительно звали Михаила Сергеевича, но у него на тот момент были сложности со здоровьем, он проходил лечение в Америке. Да и у многих заводчан, как оказалось, в свое время были споры и разногласия с ним. Потому в итоге решили не нагнетать обстановку.
– А вот с точки зрения морали не кажется ли вам, что у вас сейчас такой бизнес, к которому, как и к табачному, очень много вопросов? Одно дело – продавать ту же элитную водку, которую покупают не так часто и в основном, чтобы выпить в хорошей компании. Другое – выпускать «народный» алкоголь...
– Согласен, отрасль сама по себе неоднозначная. Частенько и сам себя спрашиваю, той ли дорогой иду. Но с другой стороны – если бизнес разрешен, платятся налоги, создаются рабочие места, то это нормально. Скажу также, что больше десяти лет я являюсь активнейшим на Юге России борцом с контрафактом.
Не секрет, во взаимодействии с Росалкогольрегулированием и органами внутренних дел мы «отрабатываем» каждый магазин на факт появления там контрафакта. Каждая проданная бутылка левого алкоголя на территории края – это непроданная наша легальная. И я всегда призываю: ни в коем случае не связывайтесь с незаконной алкогольной продукцией. В подпольных цехах, в ужаснейших условиях нередко разливают непонятно что и потом выдают за легальную продукцию.
– Тем не менее, звучит много жалоб, что качественный алкоголь у нас в стране производить сложно и невыгодно в силу чрезмерного надзора, жестких регламентов и всевозможных требований…
– Вспомните, не так давно у нас гнали сивуху практически в каждой подворотне, в стране существовало около трех тысяч производств... И понятно, что Росалкогольрегулированию нужно было создавать такие регламентные требования, которые не дадут возможности работать подозрительным предприятиям.
Уже более пяти лет продолжается наведение порядка в отрасли, и сейчас 90 с лишним процентов производителей работают в легальном рынке. Уверяю, хороший и качественный алкоголь произвести нетрудно, сложнее – заплатить налоги. Вот опять же арифметический пример. То, что мы должны отчислять в бюджет с каждой бутылки водки примерно втрое(!) выше ее себестоимости. Конечно, при таких условиях у кого-то появляются мысли сработать мимо государственной казны, но обычно это ничем хорошим не заканчивается.
– Если бы у вас была волшебная палочка, и вы могли бы отменить какие-то законы. На что пал бы выбор?
– Честно? Я хотел бы, чтобы в отрасли производства и оборота алкоголя законы только усложнялись. И «Меркурий» к этому готов.
Я считаю, чем будет сложнее, тем меньше на рынке будет случайных игроков, которые сегодня открылись – завтра уже закрылись, но за это время успели пропустить через себя некачественную партию или контрафакт. Ответ, может, неожиданный, но абсолютно осознанный. Если вы не готовы выполнять жесткие требования, то нечего затевать такой бизнес. Отрасль сложная, очень емкая по финансам, и здесь не должно быть однодневок. Пришло время сильнейших предприятий, которые могут работать в легальном рынке.
– Не могу обойти вниманием вашу политическую карьеру, которой вы отдали не один и не два года. Что это было? Желание сменить сферу интересов, либо как-то укрепить позиции своего бизнеса? Мне кажется, у нас уже и такие намерения не скрывают.
– В городскую Думу Ставрополя я пошел в 99-м году, обладая самодостаточным предприятием с большими активами. Мне, признаюсь, хотелось иметь политические дивиденды, но вместе с тем было искреннее желание решить какие-то проблемные вопросы в развитии города. Но прошло восемь лет, я был в двух созывах городского собрания, и сейчас могу сказать, что время было потрачено зря...
– То есть ничего не удалось изменить в лучшую сторону?
– Знаете, были лучшие побуждения, хотелось многое поменять, развернуть власть к народу, чтобы был комфортный диалог. Не скажу, что вообще ничего не вышло, но на политической арене я бы не достиг всего того, что у меня получилось в бизнесе. Потому после краевой Думы пришло время выбирать – оставаться в политике или дальше развивать предприятие.
– С партией эсеров тогда простились тоже?
– Да, это вообще было скорее игрушкой. Зачем мне сейчас это?
– Зато вы работали в довольно интересном созыве краевого парламента. Сейчас, признаюсь, стало скучновато… По крайней мере, журналистам.
– Да, у нас было бойко и жестко. Была оппозиция партии власти и в городской, и в краевой Думе. Но если вы говорите, что сейчас все по накатанной, тут же возникает другой вопрос. А нужно ли дуть против ветряной мельницы или лучше помочь партии власти? По большому счету в ней ничего плохого нет, и лучше помогать ей, а не бесполезно размахивать красной тряпкой.
– По отзывам, вы амбициозный человек. Как внутренне стимулируете себя, чтобы не выгорать? Бывает же, что руки опускаются, накатывает усталость…
– Биологический возраст никто не отменял. Последние два года я активно увлекся бегом, а последний год перешел на триатлон. Недавно приехал с очередных соревнований, где прошел олимпийскую дистанцию в полтора километра плавания в открытом море, сорок километров преодолел на велосипеде и 10 километров бегом. Все это проделал за два часа 30 минут, это хорошее любительское время для триатлониста, который занимается всего год. Регулярные аэробные нагрузки на организм помогают держаться, разгружают мозг и тело. Во время напряженных тренировок очищается голова, появляется адреналин, энергия, позитив…
– Но при таком активном спортивном настоящем не могу представить, что вы не пробуете свою продукцию…
– Регулярно. Я иногда шучу, что об алкогольных напитках знаю больше, чем они обо мне. На протяжении всего алкогольного «стажа» собственной компании дегустировал всю продукцию. Правда, из крепких напитков сейчас почти перестал пить водку, коньяк и виски, остаюсь потребителем сухих вин, также мне нравятся настои целебных трав.
– Вы остаетесь в провинции, хотя могли бы жить в Москве и прекрасно управлять оттуда бизнесом.
– Я пробовал, даже прожил в столице несколько лет. Но просто сбежал оттуда. Признаюсь – город давит. Там я не успевал ничего. Время летит в разы быстрее, чем в Ставрополе.
У меня появилась присказка про москвичей: утром встал, умылся, сходил за хлебушком, и уже ночь. Плюс сложный климат, поздно светает, рано темнеет. Я от этого сбежал, как говорится, к солнцу и людям. У меня тут родители, друзья, семья. И любимая работа.
Новости на Блoкнoт-Ставрополь
Недавно взгляд зацепился где-то за фразу, что необходимость думать и самостоятельно принимать решения всегда рождает независимую и сильную личность с чувством собственного достоинства. Пафосно? Да, возможно. Но серьезная доля правды в этой фразе, на мой взгляд, есть.
Так, если отодвинуть в сторону нашу ментальную предвзятость к чужому успеху и стереотипы типа «деньги по-чистому не зарабатываются, а удача честным не улыбается», поколение нынешних бизнесменов, чье детство пришлось на советские годы, можно назвать уникальным в своем роде. Эти люди заново и самостоятельно развивали в себе и окружающих предпринимательскую жилку, «ампутированную» у нашего населения после 1917 года.
Никаких учителей, курсов и пособий на тему «как разбогатеть», никаких условий для стартапов и усилий государства по улучшению инвестклимата...
Напротив, экономика СССР не один год содрогалась в предсмертных конвульсиях. Но тех, что были по-настоящему талантливы, чудовищно работоспособны и обладали пробивной силой кумулятивного снаряда, это лишь подстегивало идти вперед, надеясь только на себя и наплевав на установки, что жить комфортно и иметь свой капитал – это не есть хорошо. Такие предприниматели, которым сейчас сорок-пятьдесят лет и которые уже выстроили свои большие и не очень бизнес-империи, набивали себе шишки и синяки. А позже спешила за ними и власть, пытаясь на их же опыте придать экономическим процессам хоть какие-то цивилизованные рамки.
И вот сегодня это федеральная и региональная бизнес-элита, которой по большому счету отводится роль локомотива экономики. При этом очень занятно, что многие начинали с банальнейших вещей. Потому в некоторые истории поначалу даже особо не верится. К примеру, если говорить о герое этого материала, то не все знают, что прародителем нынешнего «Меркурия», одного из крупнейших в регионе поставщика и производителя пищевой и алкогольной продукции, была компания по торговле бытовой техникой и продуктами питания. А ее основатель Олег Сидоренко, хорошо известный в деловых кругах Юга России, начинал трудовую карьеру... конструктором-модельером одежды. И вот сейчас передо мной настоящий делец (исключительно в хорошем смысле слова), оставшийся слегка авантюристом, стоящий обеими ногами на твердой почве и способный даже из неудачи сделать трамплин для будущих побед.
– Олег Петрович, это сейчас вы живое воплощение американской мечты. Но почитаем вашу биографию. Вы отслужили в армии, получили профессию строителя. И для советского времени у вас вроде бы вырисовывалась довольно предсказуемая карьера. Но сложилась она совершенно иначе...
– Я бы сказал по-другому. Мое профессиональное становление пришлось на первую половину восьмидесятых, и перспектив моей карьеры не было вообще ни-ка-ких. Отец – простой рабочий, мать трудится экономистом, живем очень скромно. При этом я никакого отношения к комсомолу и партийным делам в молодости не имел, в школе не считался каким-то выдающимся учеником...
Закалка характера, наверное, пришлась на службу в разведывательно-десантной роте. По крайней мере, из армии я вернулся с одной мыслью: надо очень много работать или даже пахать, чтобы жить хотя бы в минимально комфортных условиях. Мне очень хотелось построить свою семью. Но обязательно семью обеспеченную...
– Хотелось бы понять, на какой временной точке вы решили заняться бизнесом.
– По большому счету, после армии и решил. Поступив на вечернее отделение политехнического института, дни я проводил в швейном ателье номер шесть напротив крайбольницы в Ставрополе, куда устроился учеником. За пару месяцев под руководством профессионалов освоил моделирование мужской и женской верхней одежды, проработал с полгода и открыл собственную мастерскую. Располагалась она тогда в квартире, где я жил с родителями, в моей комнате!
Конечно, это было временно. Позже удалось перейти в цех, организовать, как многие, кооператив... Страна на глазах менялась, происходили разные вещи, но те условия как раз не мешали начатому мной делу расти. Мастерская постепенно превратилась в товарищество с ограниченной ответственностью, которое стало, как мне кажется, одним из крупнейших частных предприятий в нашем крае. Цеха по пошиву одежды занимали почти весь второй этаж административного здания завода «Анилин».
Собственно, на этой почве и вырос «Меркурий» – в 1991 году предприятие получило расчетный счет 467001. Думаю, что кто-нибудь вспомнит значение этих цифр. Первые три из них означали, что предприятие частное, остальные – предназначались для тех фирм, которые должны были открываться на территории Ставрополья. Мы стали первыми.
– Но вернемся к вашим словам про стремление хорошо зарабатывать. Со временем и опытом пришло понимание, что денег в алкогольном бизнесе куда больше? Особенно когда не было четких правил игры на этом рынке.
– Нет, перестраиваться пришлось буквально на ходу, пробуя разные направления. Предприятие, где работало 150 человек и которое арендовало более 10 секций в крупнейших универмагах Юга России, одномоментно стало неконкурентоспособным, когда вдруг открыли границы. И челноки повезли товары народного потребления, включая одежду, из Польши, Турции, Китая. В течение полугода мы поняли, что просто работаем на склад, и срочно нужно искать другие ниши.
Пробовали торговать бытовой техникой, потом перешли на реализацию продовольствия, что на тот момент было значительно выгоднее. К середине девяностых в круг интересов попал и алкоголь. Понятно, что речь шла тогда в основном об импортной продукции.
Но проходит немного времени, и в 98-м снова кризис. В стране и на предприятии. Рубль обвалился, все считалось в условных единицах, между тем склады у нас оказались забиты, а долги перед кредиторами и поставщиками никто не отменял. Капитализация компании упала в шесть раз. Как выкарабкались, сложно рассказать в двух словах. Видимо, своевременно было принято решение, что можно попытать счастья с дистрибуцией алкоголя отечественных производителей.
– Сейчас много чего рассказывают про лихие девяностые. По идее к вам должны были приехать люди на вишневой «девятке» и сказать: мол, ребята, хотите делать свой бизнес – делитесь! Многие тогда даже специально искали «крышу». Чтобы оградить себя от подобных беспредельщиков.
– Некоторые предпочли забыть о реалиях того времени. Но я не скрываю: да, девяностые были временем малиновых пиджаков, цепей в палец толщиной и крестов на груди. Конечно, мы все это, о чем вы говорите, проходили. И у нас на предприятии были засланные казачки, которые просили не только деньги, приходили также с требованиями заправить им шикарные мерседесы и т.д. Но сейчас скажу, что это в итоге только закаляло и отшлифовывало бизнес.
– А сейчас у нас для бизнеса цивилизованные условия? Можно спокойно начать свое дело?
– Что касается безопасности – то цивилизованные, рэкет и бандитизм уже в прошлом. Однако, сейчас крайне высока фискальная нагрузка на бизнес. Государство очень серьезно обременило предпринимателей, и теперь пожинает плоды.
Ведь что мы видим? Тебе очень повезло, если ты устойчиво стоишь на ногах, если нет больших кредитов. Но если ты в свое время не успел запастись определенным капиталом, если не укрепил свои позиции, то развиваться в России очень-очень сложно, практически невозможно.
– Понятно, что крепкие середнячки и крупные компании накопили запас прочности. А как же стартапы? Власти на всех углах кричат, что малый бизнес – основа нашей экономики. Хотя, к сожалению, своих «эпплов» и «фейсбуков» у нас что-то не видно…
– Малый бизнес, конечно, есть и он как-то развивается. Я не могу анализировать КПД и оценивать успехи властей, они же что-то делают.
Но вот давайте в цифрах пройдемся по той же торговле, возьмем средние показатели. Платить сегодня с небольшого магазина ЕНВД в размере 50-60 тысяч рублей – это дорого. Учитывая, что с этого магазина человек ежемесячно погашает аренду в сто тысяч. Плюс нужно еще 150-200 тысяч заработать, чтобы выдать зарплату продавцу, охраннику, понести издержки, связанные с воровством, некачественным продуктом и т.д. Заработать 300 тысяч на 100 квадратных метрах сегодня практически невозможно, такой маржи нет...
А для стартапов нет длинных денег. Такова реальность, что в России все стартапы должны быть прибыльные или рассчитаны ровно на те деньги, которые у людей есть. На эти деньги ты должен выйти на тот уровень бизнеса, чтобы у тебя началась чистая прибыль. А если нет, то просто не выживаешь.
– Давайте поговорим о бренде «Стрижамент», который кто-то называет визитной карточкой края. Его покупка была целью или случайностью?
– С середины девяностых «Меркурий» был в числе основных дистрибьюторов завода на территории края, и мы, конечно же, внимательно следили за его судьбой. Производство, как известно, переживало нелегкие времена, и в 2005 году «Стрижамент» окончательно приостановил свою деятельность. Но помните же, какой интерес к продукции оставался? В итоге возникла идея и большое желание возродить производство и бренд, о котором еще помнили.
В 2010 году на аукционе удалось купить всю интеллектуальную собственность «Стрижамента», куда вошли товарные знаки и самое ценное – рецептура продукции.
– К помощи тех, кто стоял у истоков первичной популярности «Стрижамента» прибегали?
– Один ставропольский генерал дал мне совет, точнее – даже взял с меня обещание, что я обязательно наведу контакты с Тамарой Лонгиновной Карловой, которая управляла предприятием 22 года.
К тому времени она уже была в преклонном возрасте и жила с дочкой в Женеве. Я действительно купил билеты в Швейцарию, мы поехали всей семьей, надеясь познакомиться с Карловой. Я тогда даже не мог подумать, что в сорок с лишним лет смогу найти себе друга, которому будет 85. Это оказался человек с большой духовной культурой, со светлой и ясной памятью, с громадным чувством юмора. В свои годы она шутила и хохотала как юная леди. Мы продружили почти пять лет – практически ежедневно общались по телефону, и я многому у нее научился. Но в апреле позапрошлого года Тамары Лонгиновны не стало, но мы поддерживаем отношения с ее семьей, навещаем могилу в Москве.
– Она была рада возрождению ее детища?
– Конечно. Тамара Лонгиновна была у нас на открытии завода, куда мы также позвали ветеранов производства, имевших непосредственное отношение к выпуску продукции завода в советские времена.
Кстати, и сейчас ветераны остаются членами нашей дегустационной комиссии, новая продукция и новые вкусы выводятся на рынок только при их участии.
– Олег Петрович, ходят разные слухи про приглашение на церемонию открытия Михаила Горбачева...
– Мы действительно звали Михаила Сергеевича, но у него на тот момент были сложности со здоровьем, он проходил лечение в Америке. Да и у многих заводчан, как оказалось, в свое время были споры и разногласия с ним. Потому в итоге решили не нагнетать обстановку.
– А вот с точки зрения морали не кажется ли вам, что у вас сейчас такой бизнес, к которому, как и к табачному, очень много вопросов? Одно дело – продавать ту же элитную водку, которую покупают не так часто и в основном, чтобы выпить в хорошей компании. Другое – выпускать «народный» алкоголь...
– Согласен, отрасль сама по себе неоднозначная. Частенько и сам себя спрашиваю, той ли дорогой иду. Но с другой стороны – если бизнес разрешен, платятся налоги, создаются рабочие места, то это нормально. Скажу также, что больше десяти лет я являюсь активнейшим на Юге России борцом с контрафактом.
Не секрет, во взаимодействии с Росалкогольрегулированием и органами внутренних дел мы «отрабатываем» каждый магазин на факт появления там контрафакта. Каждая проданная бутылка левого алкоголя на территории края – это непроданная наша легальная. И я всегда призываю: ни в коем случае не связывайтесь с незаконной алкогольной продукцией. В подпольных цехах, в ужаснейших условиях нередко разливают непонятно что и потом выдают за легальную продукцию.
– Тем не менее, звучит много жалоб, что качественный алкоголь у нас в стране производить сложно и невыгодно в силу чрезмерного надзора, жестких регламентов и всевозможных требований…
– Вспомните, не так давно у нас гнали сивуху практически в каждой подворотне, в стране существовало около трех тысяч производств... И понятно, что Росалкогольрегулированию нужно было создавать такие регламентные требования, которые не дадут возможности работать подозрительным предприятиям.
Уже более пяти лет продолжается наведение порядка в отрасли, и сейчас 90 с лишним процентов производителей работают в легальном рынке. Уверяю, хороший и качественный алкоголь произвести нетрудно, сложнее – заплатить налоги. Вот опять же арифметический пример. То, что мы должны отчислять в бюджет с каждой бутылки водки примерно втрое(!) выше ее себестоимости. Конечно, при таких условиях у кого-то появляются мысли сработать мимо государственной казны, но обычно это ничем хорошим не заканчивается.
– Если бы у вас была волшебная палочка, и вы могли бы отменить какие-то законы. На что пал бы выбор?
– Честно? Я хотел бы, чтобы в отрасли производства и оборота алкоголя законы только усложнялись. И «Меркурий» к этому готов.
Я считаю, чем будет сложнее, тем меньше на рынке будет случайных игроков, которые сегодня открылись – завтра уже закрылись, но за это время успели пропустить через себя некачественную партию или контрафакт. Ответ, может, неожиданный, но абсолютно осознанный. Если вы не готовы выполнять жесткие требования, то нечего затевать такой бизнес. Отрасль сложная, очень емкая по финансам, и здесь не должно быть однодневок. Пришло время сильнейших предприятий, которые могут работать в легальном рынке.
– Не могу обойти вниманием вашу политическую карьеру, которой вы отдали не один и не два года. Что это было? Желание сменить сферу интересов, либо как-то укрепить позиции своего бизнеса? Мне кажется, у нас уже и такие намерения не скрывают.
– В городскую Думу Ставрополя я пошел в 99-м году, обладая самодостаточным предприятием с большими активами. Мне, признаюсь, хотелось иметь политические дивиденды, но вместе с тем было искреннее желание решить какие-то проблемные вопросы в развитии города. Но прошло восемь лет, я был в двух созывах городского собрания, и сейчас могу сказать, что время было потрачено зря...
– То есть ничего не удалось изменить в лучшую сторону?
– Знаете, были лучшие побуждения, хотелось многое поменять, развернуть власть к народу, чтобы был комфортный диалог. Не скажу, что вообще ничего не вышло, но на политической арене я бы не достиг всего того, что у меня получилось в бизнесе. Потому после краевой Думы пришло время выбирать – оставаться в политике или дальше развивать предприятие.
– С партией эсеров тогда простились тоже?
– Да, это вообще было скорее игрушкой. Зачем мне сейчас это?
– Зато вы работали в довольно интересном созыве краевого парламента. Сейчас, признаюсь, стало скучновато… По крайней мере, журналистам.
– Да, у нас было бойко и жестко. Была оппозиция партии власти и в городской, и в краевой Думе. Но если вы говорите, что сейчас все по накатанной, тут же возникает другой вопрос. А нужно ли дуть против ветряной мельницы или лучше помочь партии власти? По большому счету в ней ничего плохого нет, и лучше помогать ей, а не бесполезно размахивать красной тряпкой.
– По отзывам, вы амбициозный человек. Как внутренне стимулируете себя, чтобы не выгорать? Бывает же, что руки опускаются, накатывает усталость…
– Биологический возраст никто не отменял. Последние два года я активно увлекся бегом, а последний год перешел на триатлон. Недавно приехал с очередных соревнований, где прошел олимпийскую дистанцию в полтора километра плавания в открытом море, сорок километров преодолел на велосипеде и 10 километров бегом. Все это проделал за два часа 30 минут, это хорошее любительское время для триатлониста, который занимается всего год. Регулярные аэробные нагрузки на организм помогают держаться, разгружают мозг и тело. Во время напряженных тренировок очищается голова, появляется адреналин, энергия, позитив…
– Но при таком активном спортивном настоящем не могу представить, что вы не пробуете свою продукцию…
– Регулярно. Я иногда шучу, что об алкогольных напитках знаю больше, чем они обо мне. На протяжении всего алкогольного «стажа» собственной компании дегустировал всю продукцию. Правда, из крепких напитков сейчас почти перестал пить водку, коньяк и виски, остаюсь потребителем сухих вин, также мне нравятся настои целебных трав.
– Вы остаетесь в провинции, хотя могли бы жить в Москве и прекрасно управлять оттуда бизнесом.
– Я пробовал, даже прожил в столице несколько лет. Но просто сбежал оттуда. Признаюсь – город давит. Там я не успевал ничего. Время летит в разы быстрее, чем в Ставрополе.
У меня появилась присказка про москвичей: утром встал, умылся, сходил за хлебушком, и уже ночь. Плюс сложный климат, поздно светает, рано темнеет. Я от этого сбежал, как говорится, к солнцу и людям. У меня тут родители, друзья, семья. И любимая работа.
Новости на Блoкнoт-Ставрополь
Столкнулся с бедой, а власти не помогают? Заснял что-то необычное? Есть чем поделиться? Или хочешь разместить рекламу на наших площадках?
ПРИСЛАТЬ НОВОСТЬ
