«Я сразу скажу – мы вам отказали»: в домбайской трагедии Краевой суд Ставрополья встал на сторону хозяина гостиницы из КЧР

В прошлую среду Президиум Ставропольского краевого суда рассмотрел апелляционную жалобу Валентины Будниковой на решение Верховного суда КЧР, признавшего хозяина гостиницы «Фотон» невиновным в гибели молодой пары, угоревшей в сауне его гостиницы в Домбае.

 Об этой жуткой трагедии мы рассказывали в «Блокноте», и вкратце напомним, о чем шла речь.

В сентябре 2013 года 24-летняя Юлия Будникова и 30-летний Александр Пушечкин отправились на отдых в КЧР, где в местной гостинице сняли сауну и угорели в ней. Как показала судебная экспертиза, причиной смерти Юли и Саши стало отравление угарным газом, образовавшимся в неисправной котельной, работающей через стенку с сауной. Было возбуждено уголовное дело по статье 238 УК РФ - оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности и повлекшим по неосторожности смерть двух человек. Обвиняемым стал хозяин гостиницы Альберт Дотдаев. Однако Карачаевский городской суд в январе 2016 года признал его невиновным в связи с отсутствием в его деянии состава преступления.


Суд на суде и судом погоняет

Не согласившись с приговором, потерпевшие обжаловали его, однако решением Карачаевского городского суда в январе 2017 года Дотдаев снова был признан невиновным по той же причине. Семьи снова написали апелляционную жалобу, когда Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда КЧР 2 мая 2017 года отменила предыдущий приговор, найдя в домбайской трагедии признаки преступления, но… снова выведя из уголовного круга Дотдаева с формулировкой о непричастности последнего к совершению преступления.

Родители попытались обжаловать и этот приговор, на что в ноябре 2017 года истцы получили отказ в передаче их жалобы вверх по судебной лестнице. Тогда последовали обращения в Верховный суд КЧР и даже Верховный суд РФ. Последний усомнился в невиновности самого Дотдаева, когда дело снова было спущено вниз для устранения противоречий. И уже в июле 2018 года Постановлением Президиума Верховного Суда КЧР приговор был отменен, и уголовное дело было направлено на новое рассмотрение.
Казалось бы, в многолетней тяжбе назрел перелом. Но по какой-то дичайшей иронии судьбы на сторону потенциального нарушителя закона стал…. Уголовный кодекс РФ, в котором четко прописана норма, что пересмотр в кассационном порядке оправдательного приговора допускается в срок, не превышающий одного года со дня вступления его в законную силу. То есть, времени у Будниковых и Пушечкиных было, по большому счету, до мая 2018 года, тогда как на дворе уже давно 2019 год.


Источник фото: сайт гостиницы "Фотон"

Об этом в сентябре 2019 года сказал семьям и Верховный суд РФ, когда полностью отменил постановление Верховного суда КЧР, отправлявшее уголовное дело на новое расследование, не став продираться сквозь арифметические дебри 12 месяцев. Дескать, как бы там ни было, а корректировка сроков – это прерогатива Конституционного суда РФ, куда и нужно потерпевшим обращаться с ходатайством. Кроме того, судом была дана еще одна возможность истцам вскочить на подножку уезжающего поезда в виде удовлетворения той самой кассационной жалобы на решение Верховного суда КЧР 2 мая 2017 года, в которой Будниковым и Пушечкиным было незаконно отказано. Причем ее материалы были направлены теперь уже в Президиум Краевого суда Ставропольского края.


Черкесский менталитет против ставропольского

- В негласной беседе те же московские юристы нам советовали ухватиться за эту соломинку. Мол, если в КЧР все горой стоят за своего земляка, может, тогда и ставропольский суд поддержит ходатайство в Конституционный суд РФ о том, как правильно считать срок и приостановит дело, пока все не прояснится, – рассказывает Валентина Будникова, пока мы сидим холле суда в ожидании заседания.
А заседание почему-то задерживается, что заставляет маму погибшей Юлии нервничать еще сильнее. Мол, не к добру, плохая примета. И вот – началось.


Встать. Суд пришел. А правосудие?

"Сейчас у нас налицо коллизия правовых норм. С одной стороны – Конституция Российской Федерации, гарантирующая охрану государством прав потерпевших, их доступ к правосудию, а с другой - УПК РФ, не предусматривающий возможности защиты прав потерпевших, в случае, если истек годичный срок, причем, по причинам, никак не зависящим от них самих. Ведь не вина семей, что дело месяцами гуляло по судебным инстанциям. Да и ни одним правовым документом в России не определен порядок исчисления этого годичного срока.
Зато в судебной практике есть разъяснения Конституционного суда, что законом «не исключается право федерального законодателя предусмотреть иные сроки и процедуры обжалования и пересмотра вступивших в законную силу приговоров и иных судебных решений, с учетом того, что неисправление судебной ошибки искажало бы саму суть правосудия и смысл приговора как акта правосудия. Это же полностью наш случай", – высказывает позицию истцов Надежда Молчанова.

Адвокат Дотдаева немногословен, уповает на то, что УПК сам по себе достаточен, и год это 12 месяцев – не более и не менее. Да и по большому счету, как бы эти 365 дней не считались, в любом случае с мая 2017 года времени прошло гораздо больше. Поэтому, финита ля трагедия, расходимся по домам.

Представитель обвинения заместитель прокурора города Ставрополя полностью поддерживает требования семей. Годичные сроки мешают свершению правосудия, их определенно нужно корректировать, поэтому и обращение в Конституционный суд РФ более чем целесообразно. Жалобу семей суд должен удовлетворить в полном объеме.


«Фотон» снова не уловили

Когда стороны вошли в зал, чтобы услышать судебный вердикт, висела гробовая тишина.

– Я сразу скажу, мы вам отказали. В обоих ходатайствах. Основания все те же – годовой срок. Сейчас зачитаю решение, – не отрывая глаз от листа бумаги, произнес председательствующий, так и не решившись посмотреть на маму погибшей девушки, которая будто стала еще ниже под тяжким грузом очередного «нет».

«Нет», которое она слышала десятки раз из разных уст в разных инстанциях. «Нет», которое четко разводит по разным углам в этой истории гуманность, справедливость, желание добиться правды и само правосудие. Хотя, казалось бы, это звенья одной цепи, которая оказывается сделанной из песка, когда соблюдение закона требует от своих блюстителей нечто большего, нежели просто открыть нужную главу в Уголовно-процессуальном кодексе. И тогда начинается тот самый судебный пинг-понг из одной инстанции в другую, из одного региона в соседний, когда вместо того, чтобы расширить практику и внести в законы изменения, продиктованные самой жизнью, пытаются впихнуть проблемное дело в узкие рамки действующего закона. Предпочтя именному гребню – общую гребенку.
И теперь у Будниковых и Пушечкиных остался только один единственный шанс добиться справедливости – личное обращение в Конституционный суд РФ. Какие шансы, что верхний судейский эшелон услышит обычных россиян, не обремененных славой, деньгами, регалиями, и согласится ради них скорректировать УПК? Время покажет. А пока так и завис в воздухе тот самый постулат президента, что самое большое преступление – это безнаказанность…

Юля Степанова

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Новости на Блoкнoт-Ставрополь

Столкнулся с бедой, а власти не помогают? Заснял что-то необычное? Есть чем поделиться? Или хочешь разместить рекламу на наших площадках?

ПРИСЛАТЬ НОВОСТЬ