Художественные промыслы Кавказа начали вытеснять азиатские сувениры

Иду к кисловодскому парку между торговых рядов. Продают в центре города в основном сувениры: изделия из драгоценных камней, магниты с видами Кавказских Минеральных Вод, всевозможных орлов, фигурки животных из металлов и дерева, китайские игрушки, китайские украшения, которые стоят дешево, но теряют свой вид уже через неделю. Кое-где виден знаменитый кисловодский фарфор, который, правда, теряется в общей массе привозных из Азии одноразовых сувениров.

В конце одного из хаотично развернутых рядов стихийного рынка стоят полки с выставленной на них глиняной посудой: турки, кувшины, сковородки, кофейные чашки, тарелки. Меня подкупает отсутствие узоров и надписей про Кавказ, отчего вещи почему-то кажутся качественными. На скамейке рядом сидит печальный мужчина с закрытыми глазами. Кажется, что он спит. Но как-то почувствовав мой интерес, оживляется, объясняет.

– Меня Асланом зовут. Вы извините, я вчера дома выпил у соседа, голова побаливает. А ночью ехал, почти не спал. Сам я родом из Абхазии, а там сложно из-за стола уйти.

– Домашнее абхазское вино пили?, – интересуюсь я.

– И вино, и чачу, – грустно вспоминает Аслан. – Сосед с лошади упал, и я его навещал. Да, взбрыкнул конь, он упал, ушибся. Всех соседей позвали вечером за здоровье и быстрое выздоровление выпить, у нас так положено, отказать нельзя. А из-за стола уйти неудобно, тосты надо было говорить.

– Хозяин лежа за столом был?

– Полулежа, но пить мог, – уже смеется мужчина.

Спрашиваю про товар, сколько стоит, где и из чего произведен.

– Все сам делаю, дома. После войны (конфликт Абхазии и Грузии – примечание редакции) долго сидел без работы, у нас вообще с работой плохо. Молодежь земли продает, чтобы машину купить, ценности традиционные стали теряться. А так нельзя, абхаз должен на земле работать, кукурузу выращивать, или делать что-то своими руками, чтобы не зависеть от дотаций России, иначе погибнет нация без осознания самоопределения. И я четыре года назад сидел дома, и вдруг в один момент понял, что надо что-то делать руками. Ведь посмотрите, везде китайские некачественные сувениры. Мы что, на Кавказе, без рук родились? Почему на наших курортах продают барахло азиатское? Не правильно это. Мы ведь лучше можем сделать, у нас в крови народные промыслы, передаются знания поколениями.

– У вас в жизни что-то случилось четыре года назад? Как это – в один миг понять, чем дальше заниматься?

– Озарение такое. Решил, что не зря учился в художественном училище, хотел показать всем, что я умею, показать культуру. Я и портретным жанром могу заниматься. Я могу как на Арбате рисовать: за 15-20 минут портрет.

– Но Арбат – это кич...

– Это да. Но продается же. Я у себя в селе веду кружок при школе, детям знания передаю. Я даже, простите за интимные подробности, в туалете зарисовки делаю, чтобы время не пропадало бессмысленно. И так я сидел дома, что-то рисовал и рассуждал, как в Россию привозят продукцию продавать из других стран, а китайского барахла сколько, это мама родная, – деланно хватается за голову. – А мы, абхазцы, умерли что ли? Моя керамика вся красная, чистая, не покрыта ничем, а китайцы, да и другие, посуду закрашивают краской, чтобы дефекты были не видны. Смой их – и покупать не захочется. А с краской нарядно вроде. Грузия тоже раньше керамикой славилась, но они запекают не в муфельных печах, а в дровяных, а это всего 800 градусов, очень слабый обжиг, посуда пропускать воду будет, пористая такая структура получается, надо воском пропитывать.

Аслан показывает как надо «спасать» грузинскую посуду, заливает невидимый горячий воск в чашку и болтает ей, чтобы воск пропитал дно и стенки изнутри.

– Так сейчас гудаутская керамика уже становится брендом на Кавказских Минеральных Водах, спрашивают часто, покупают. Всем надоела китайская мишура.

– Конкурирующих фирм много?

– Да, очень много. И в Кисловодске и дома. Мы своих клиентов не хотим потерять. Я и своих детей учу, как лепить, и соседские приходят. С печами осторожно надо по технике безопасности. Сейчас хочу гончарный круг себе сделать, и учу детей догончарной технике кувшинов, они получаются, конечно, не очень аккуратными, берешь колбаску и из нее лепишь. Правда, так один кувшин можно сделать, два, но объемов на продажу не получится.

– А какая температура для правильного запекания?

– Сейчас я вам объясню. Турка, обожженная под температурой 1200 градусов не будет пропускать воду, она превращается почти в стекло. Но мы же все знаем, что с фарфором надо бережно обращаться. Из кипятка в холодную воду нельзя – треснет. Надо поэтапно нагревать и также охлаждать. А если резко нагреть, то любая вещь хрупкая лопнет. Сварили кофе и отставили турку, пусть сама охладится, а уже потом можно мыть.

– Глина же нужна специальная? Не просто возле речки грязи накопать, месторождение нужно особое.

– Наши деды и бабушки рассказывали, что во время Великой Отечественной Войны мыла не было, и они использовали для мытья головы жирную глину. В ней очень мало органических примесей. Как-то нашу глину возили в лабораторию Санкт-Петербурга, так оказалось, что из нее кирпичи изумительные получаются. Еще до нашей войны Чехословакия построила возле города Гудаута кирпичный завод, а потом он оказался брошенным, как и многое другое. Там и карьер есть, и власти сколько говорили о том, что надо реанимировать Гудаутский кирпичный завод и создать на его базе завод керамической плитки. Но так ничего и не происходит. Стоит все заброшенное. Я даже не беру глину в карьере, просто собираю оставшиеся необожженные кирпичи, размачиваю их. Все равно лежат повсюду. То есть глина уже прошла заводскую фильтрацию, и пока есть кирпичи, пока есть полуфабрикаты, до карьера руки не дошли. Завод строили с умом, возле карьера.

Неожиданно Аслан предлагает пройти в его небольшой склад, которым оказывается каменная пристройка к дому его знакомых. В темном сыроватом полуподвале все заставлено керамикой, он достает из мини-подсобки кирпич и пару форм. Объясняет, что специально возит в Кисловодск, чтобы показать, из чего и как делается посуда.

– Вы аутентично делаете?

– Мои друзья художники делают гипсовые формы. Я делаю горшки и всю продукцию чистыми, а кто-то наносит орнамент, но это и рынок ведь сужает. Например, напишу «Кисловодск», и продукция будет ограничена этой надписью. А чистую можно везде продавать, без привязки к курорту. Эксклюзива тут нет, конечно, есть тираж. Если я руками буду лепить, то каждая работа выйдет непохожей.

– Где больше покупают?

– Конечно, туристов больше в Кисловодске, Пятигорске. Люди в здравницы едут тысячами. Ну и покупают, конечно. Никто еще не жаловался. Наоборот, на следующий город приезжают на воды, и приходят, еще покупают, хвалят.

Мы возвращаемся к точке, за которой во время отсутствия продавца следил знакомый абхаза. Подходят покупатели, выбирают две турки и четыре чашечки. Оказывается, что посуда еще и дешевая: чашки по 200 и 250 рублей, турки по 300, кувшины по 500 рублей. Аслан крутит в руках кувшин с узким горлышком.

– Вот представите кувшин, хотя вот же стоит, можете не представлять. Смотрите: воронка – это голова, туловище женское сам сосуд, ручки – руки. Находят в раскопках амфоры. А ведь изначально любой кувшин – это женский образ, или образ русалки.

– А свои фишки у вас есть?

– Я в шамотной глине делал всадника-лучника, в декоративном решении очень красиво. Еще зеркала делаю, обрамленные подсвечниками, но это уже из дерева. Я самшитом занимаюсь, но редкое дерево, дорогое. По цене схоже со слоновой костью, да и на вид похоже получается. Из вишни вытачиваю резьбу. Местные ребята раньше покупали и копировали уже массово. Я им пригрозил, говорю, автор – я, задумка моя, свое придумывайте.

– Много брака бывает?

– Да, бывает что лопаются в печке изделия, трескаются.

– И куда вы деваете это?

– Да никуда, можно выбрасывать. Но у меня бесплатно разбирают для дизайна домов: цветы сажают комнатные, в саду какие-то дизайнерские ходы придумывают. А вообще одной гипсовой формы хватает на 15-18 обжигов.

Нас вновь перебивают отдыхающие, торговля идет бойко, посуда Аслана людям нравится. Покупаю и себе две турки и крошечный колокольчик. Теперь варю кофе только в них, пока трещин не видно.

Александра Верищак

Новости на Блoкнoт-Ставрополь

Столкнулся с бедой, а власти не помогают? Заснял что-то необычное? Есть чем поделиться? Или хочешь разместить рекламу на наших площадках?

ПРИСЛАТЬ НОВОСТЬ